Выбор профессии оказался для Владислава Бородина, ныне главного юрисконсульта Новосибирского филиала ЗАО «Страховая группа «УРАЛСИБ», делом не одного дня и даже года, но действием осмысленным. Рано поняв, что «все дороги ведут в нархоз», по крайней мере, для него, молодой человек получил в 2008-м специальность юриста, в которой ныне совершенствуется.
На должность главного юрисконсульта регионального отделения крупной страховой компании чего только не выпадает. Однако, как показывает жизнь, личные качества Владислава Владимировича, вкупе с базой знаний, полученных им в альма-матер, и привычкой не останавливаться на достигнутом, дают возможность решать самые сложные задачи в сфере страхового бизнеса.
– Владислав Владимирович, начнём с главного. Со специфики Вашей работы. В чём она?
– Если говорить о страховой группе, в которой я работаю, не может быть цивилизованного рынка без защиты, которую мы предоставляем. А сама юридическая работа в страховой компании делится на два направления: это иски исходящие и иски входящие, когда клиенты, к примеру, полагают, что действиями страховщика нарушены их права: размер страхового возмещения занижен или вообще отказано в выплате, а клиент с этим не согласен. Спор по вине, допустим. Иски исходящие, суброгация и регрессы – это зеркальное отражение ситуации, когда по закону, наоборот, страховая компания, заплатив, может вернуть свои деньги, если тому есть законные основания. Как пример – то же ОСАГО (обязательное страхование автогражданской ответственности).
– И работы у Вас много, судя по всему?
– Да, вот по этим пухлым папкам с документами и распечатками сразу видно, что объём информации, которую перелопачиваешь за день, велик. И увеличивается, как снежный ком. Компьютер – незаменимый помощник в век технического прогресса. Но к мозгу дополнительную оперативную память не приставишь. Спасает структурирование, самодисциплина и умение выбирать главное на текущий момент.
– Что пригодилось Вам в Вашей практике из багажа вуза?
– Я скажу – всё! Главное, что круг зрения был расширен в студенческие годы. Создана база, которую в дальнейшем можешь пополнять сам. Те же семинары, на которых приходилось выступать, доклады и курсовые – всё работало на одну цель: чтобы мы усвоили нормативно-правовую базу и научились жить в профессии, мыслить категориями не обыденными, а правовыми.
Допустим, на 3-м курсе у нас был «Гражданский процесс». Сейчас без знания этой книжечки придёшь в процесс – три слова связать не сможешь! Там всё по порядку: к кому и как обращаешься, как выступаешь, когда можешь задать вопрос или заявить ходатайство… Все это держишь в голове, потому что впитал со времён вуза.
Задача юриста, быть может, сухо, монотонно, не включая эмоций, изложить суть дела в соответствии с процессуальными нормами. Какие бы яхты-пароходы не делили, как бы истцы-ответчики ни убивались по последней корове, юрист должен оставаться беспристрастным. И должен быть в какой-то степени дипломатом.
В нархозе нам давали представление о том, что такое дипломатия, ораторское искусство, развивали умение выступать. Ведь не будет ни дипломатом, ни юристом тот человек, который не умеет двух слов связать! Пусть он начитан, у него багаж знаний хороший, но если ты не сумел чётко сформулировать мысль в одном простом предложении, то никакие ссылки на закон, на статьи не помогут! Выступая в суде, нужно представить эссе, которое бы переубедило судью, а для этого необходимо выстроить логическую цепочку из фактов и доказательств.
– А как случилось, что Вы поступили в нархоз на международные отношения, а стали, в конце концов, юристом?
– Да, ирония судьбы в том, что поступал я не на юриспруденцию. Но тогда это был один и тот же факультет международных отношений, но назывался институтом. В 2002-м году, после окончания школы, я выбрал это направление, так как имел неплохие результаты в изучении иностранного языка - у себя дома, в Усть-Каменогорске. Моей сильной стороной был английский, которому учился сначала в Казахстане, в гимназии, а потом в Новосибирске, в нархозе. У нас был сильный состав преподавателей в гимназии, с нами занимались носители языка, использовался метод погружения, плюс повезло с преподавателями и в вузе.
Учиться было интересно, английский постепенно раскрывал свои тайны. Главная из них заключается в том, что чем больше знаешь, тем сильнее сомневаешься, что знаешь что-то вообще. Казалось бы, всё шло хорошо. Но я трудно представлял себе дальнейшую работу по специальности. И, отучившись полтора года, решил сменить направление. Уехал на каникулы, а потом вернулся в нархоз уже с намерением стать юристом.
– Чем же привлекла профессия юриста?
– Образ мышления, который складывается в процессе обучения юриспруденции, освоения и усвоения законодательной базы и применения её – он позволяет выходить за рамки одной профессии. Если представить карту профессий (допустим, такая существует в природе), то, чем я сегодня занимаюсь, и место, где я трудоустроен, – это маленькая точка, небольшой населённый пункт. А то, чем в принципе может заниматься юрист, – широкое поле возможностей. И это гораздо шире специфики страхового или любого другого конкретного бизнеса. Можно увидеть, как меняется законодательство, и предложить соответствующую этому услугу.
Именно перспектива расширения возможностей привлекла меня в профессии юриста. Я вернулся в нархоз и лишь изменил акценты в учёбе. Деканат остался тот же, но я перевёлся на юриспруденцию. И не жалею! Это такая сфера деятельности, которая позволит человеку развернуться в любом случае. Если чувствуешь в себе призвание юриста, – обязательно найдёшь своё направление. Мне помогло то, что я начал работать еще в студенчестве. И как раз – в страховой компании.
– Говорят, хороший специалист – это узкий специалист?
– Подчеркну: не узкого мышления, а узкого направления деятельности. Востребованы профессионалы конкретных направлений, когда к тебе могут подойти, и ты расскажешь всё-всё-всё по конкретному вопросу, от «а» до «я». А знать абсолютно всё и невозможно, и качество страдает, когда берутся и за семейное право, и за трудовое... За всё сразу.
– Сегодня Вы состоявшийся практикующий юрист. В чём заключается талант юриста, на Ваш взгляд?
– В краткости и точности. Тут и надо бы поставить точку. Но я добавлю ещё одно качество юриста: внимание к деталям. Сегодня, например, заходил к судебным приставам. Прошу их показать постановление. Называют фамилию истца – и я сразу договариваю инициалы. Приставы удивляются: ну и память. Отвечаю: профессиональная. Независимо от того, в какой сфере юриспруденции ты работаешь, чтобы ощутить себя причастным к профессии юриста, надо усвоить всего одну вещь: юрист – это тот, кто обращает внимание на детали. Взять любой текст, то же исковое заявление. Не хватает одного единственного доказательства – и у защиты появились контраргументы. А если истребовать это недостающее доказательство, может открыться совсем другая картинка! На самом деле, теория без практики – мёртвый груз. Для того чтобы знания структурировать, их надо применять, и применять активно.