Новый взгляд на выборы в Советской России

— В обыденном представлении советские выборы — это безальтернативные выборы (выборы без выбора). Отчасти согласимся с этим утверждением, однако касается это, прежде всего, периода после 1936 года. Двадцатые годы — уникальный период электоральной истории, когда только происходило становление советской модели выборов, вытеснение оппозиционных партий, происходил поиск приемлемых способов взаимодействия государства и общества, представительства граждан в органах власти.

Нельзя сказать, что советские выборы 1920-х годов — это совершенно неисследованная тема, такая tabula rasa. Выборы, избирательные кампании, их отдельные аспекты и институты изучались в рамках отдельных регионов и узких периодов (с 1921 по 1924 или с 1925 по 1929 годы).

Однако за последние 30 лет так и не появилось крупных серьезных исследований, способствующих общему пониманию и осмыслению института советских выборов на общероссийском уровне с помощью новых методологических подходов.

Я видела свою основную цель в комплексном изучении советской избирательной системы как части политической системы, которую, как мне представляется, логично начинать с ревизии советского избирательного законодательства и практики его реализации в контексте формирования советской политической системы.

— Для решения столь масштабных задач, конечно, нужны не менее грандиозные источники. Наверное, в деятельности каждого историка самое интересное — это поиск и отбор источников. В моем исследовании, помимо нормативных актов, статистических материалов, материалов печати, основным источником выступили материалы центральных архивов.

Это фонды Государственного архива Российской Федерации: фонд Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета, фонд Наркомата внутренних дел, Всероссийской Центральной избирательной комиссии. А также фонды Российского государственного архива социально-политической истории: фонды ЦК РКП(б) — ЦК ВКП(б), фракции ВКП(б) Президиума ВЦИК, личный фонд Иосифа Сталина.

Собрать и обобщить такое большое количество материала было непростой задачей, ведь фонды огромные, разрозненные… Подробнее хотелось бы рассказать о трех особенных источниках, которые я назвала главными архивными находками.

Во-первых, это материалы комиссии Оргбюро и Политбюро ЦК ВКП(б) о подготовке перевыборов и по подведению итогов перевыборов Советов в 1925–1926 годах. Затрудняюсь сказать причину, по которой они никого не заинтересовали до меня, но именно я стала первооткрывателем этих материалов и ввела их в научный оборот. Это чрезвычайно интересные документы, которые связаны с дискуссиями высшего партийного и советского руководства об очень неоднозначных итогах выборов, приведших к изменению политического курса.

Вторая находка, которая стала совершенно неожиданной для меня, — это документы о подготовке Конституции СССР 1936 года. Сначала никак не могли найти эти материалы, но позже выяснилось, что искать нужно было совсем в другом месте. В итоге мне помог хранитель одного из фондов. Документы оказались в личном фонде Иосифа Сталина. Мне было интересно посмотреть, какое продолжение имела избирательная система, которая была введена в 1918 году.

И уж совсем детективная история связана с поиском материалов фонда Центризбиркома (а это вообще ключевой фонд для понимания того, как организовывались выборы, начиная с 1925 года). Дело в том, что архив находится на хранении в Ялуторовске, небольшом городке Тюменской области — он был вывезен в годы войны из Москвы. Поэтому выйти на эти источники было не так-то просто.

— Я постаралась реализовать в рамках своего исследования институциональный подход. В первой главе речь идет о принципах советской избирательной системы, а затем я характеризую развитие законодательства и практику реализации пяти основных институтов советской избирательной системы: институт организации деятельности избирательных комиссий, определение круга участников выборов (так называемое лишение избирательных прав), проведение избирательных собраний, представительство в Советы и на съезды (нормы представительства) и институт отмены выборов.

— Первое мое неожиданное открытие в ходе внимательного и детального изучения было связано вот с каким наблюдением: советская избирательная система имеет гораздо более глубокие исторические корни, чем декларировали большевики и констатировали исследователи. Почему-то все решили поверить на слово Ленину, который в полемике с Каутским отстаивал эту новизну.

При создании советской избирательной системы большевики оказались прагматиками — несмотря на заявления о разрыве с «царским прошлым» и претензии на революционную новизну, они адаптировали базовые черты дореволюционной избирательной системы: цензовость, неравное и непрямое представительство. В ряде случаев большевики воспроизводили архаичные черты избирательной системы, характерные для более ранних эпох развития государственных институтов (преимущественно XVIII века) — такие, как порядок проведения избирательных собраний и открытое голосование.

Несомненной новизной советской избирательной системы обладал производственный порядок проведения выборов.

— Изучая советскую избирательную систему, постоянно задумываешься о причинах отказа большевиков от введения всеобщего, равного, прямого избирательного права, реализованного в ходе выборов в Учредительное собрание.

Почему же большевики отвергли демократический и передовой опыт февральской избирательной системы? Есть очевидная причина, на которую указывают все исследователи — это результаты выборов в Учредительное Собрание в 1917 году, которые показали, что большевики не являлись самой популярной партией. Да, они с помощью традиционных институтов буржуазного представительства набрали 24,5% голосов, но не могли претендовать на монопольное формирование органов власти. Победителями, как известно, были эсеры (40% голосов).

Однако была и менее очевидная причина. Дело в том, что избирательная система, рожденная февральской революцией, оказалась неорганичной для политического сознания населения и не имела особой ценности для большинства. А вот как раз система с неравным представительством от различных слоев с непрямыми выборами, открытым голосованием на собраниях, цензовыми ограничениями, по сути представлявшая модернизированный вариант дореволюционной системы, оказалась более понятной и приемлемой для населения.

— В ходе своей работы я выделила две таких тенденции. Во-первых, на избирательное законодательство решающее влияние оказывало изменение политической конъюнктуры, законодательство чутко реагировало на все изменения политического курса. Во-вторых, с середины 1920-х годов отчетливо прослеживаются тенденции на унификацию, конкретизацию и детализацию избирательного законодательства.

Кроме того, анализ норм советского избирательного законодательства показал архаизацию не только на уровне принципов, но и конкретных процедур и институтов. В первую очередь, это касается центральной процедуры выборов — проведения избирательных собраний. В советском избирательном законодательстве была воспроизведена архаичная процедура открытых собраний с выдвижением и обсуждением кандидатов, отчетов и наказов, открытой формой голосования, свойственной для выборов в России до XIX века.

Для советского избирательного законодательства 1920–1930-х годов было характерно множество пробелов и низкий уровень юридической техники. Это удивительный момент, но в избирательном законодательстве не регулировался ряд ключевых вопросов проведения выборов: составление списков избирателей, участие партий и кандидатов на выборах, предвыборная агитация, отчетная кампания, составление наказов.

— Главная задача властей всех уровней на выборах в то время — это обеспечение лояльных большевикам составов Советов и съездов всех уровней любыми способами. Распространенным методом решения этой задачи становилось, во-первых, прямое административное давление. Например, крестьян, которые не хотели выбирать того или иного кандидата, запирали в избе и говорили следующее: «Пока не выберете нужных кандидатов, никто отсюда не уйдет» и т. д.

Еще среди методов — отстранение непролетарских слоев населения от выборов в городах, вытеснение любых альтернативных списков и кандидатов, голосование по спискам кандидатов, заранее утвержденным партийными органами, а также предоставление преимуществ в нормах представительства для лояльных большевикам слоев населения — рабочим и красноармейцам.

Наиболее массовые нарушения происходили при реализации норм, связанных с лишением и восстановлением в избирательных правах: неправильное определение круга лишенцев, несвоевременное составление списков, отсутствие документального обоснования для лишения прав, несвоевременное рассмотрение жалоб и ходатайств о восстановлении в правах, а также отсутствие учета и небрежное ведения делопроизводства.

Типичные нарушения при проведении избирательных собраний заключались в несвоевременном оповещении избирателей, недостоверной фиксации явки, административном давлении на избирателей, несогласованном повышении норм представительства для лояльных слоев избирателей местными властями.

Анастасия Смирнова